ЖЕНСКИЙ МОНАСТЫРЬ В ПЮХТИЦАХ -
ПРООБРАЗ РАЯ НЕБЕСНОГО
НА ЗЕМЛЕ
(через Алму Дегле)
Дорогая Светлана!
На сайте Московской Группы Света в рубрике "Храм Света" в 2016 году было опубликовано довольно много глав из Священного Писания "Симфония Храма Света".
В них большое место было уделено Святой Руси, Образу Божьей Матери, Храмам и Монастырям, которые я посетила на своём Духовном Пути, связанным с Откровением и Явлением Храма Света.
Однако ещё до Откровения Храма Света мне пришлось побывать в нескольких Монастырях, которые произвели на меня неизгладимое впечатление и которые, я думаю, имели прямое отношение к моему внутреннему духовному преображению.
Сейчас, по истечении времени, я понимаю, что любой "Сосуд", прежде чем принять в себя "Нектар Откровения", ниспосланный Свыше, должен быть тщательно очищен не только внутренним огнем страданий и испытаний, но также пребыванием в особых местах на ЗЕМЛЕ, которые можно назвать Божественными Обителями, или Обителями Рая.
Для меня до откровения Храма Света такой Обителью оказался Женский Монастырь в Пюхтицах (первый монастырь в моей жизни). Своему пребыванию в этом Монастыре я посвятила отдельную главу в Священном Писании "Симфония Храма Света".
Думаю она дополнит ряд публикаций на сайте с названием "Монастыри и Горы - Божественные Обители Святого Духа".
И, в то же время, через это воспоминание я как бы вернусь к началу своего Духовного Пути. Почему - то это нужно.
* * *
Мне кажется, что предисловием, к пересылаемой вам публикации о Пюхтицах ( для сайта), нужно дать это моё Письмо к Вам.
С Любовью - Алма
----------------
Женский Монастырь в Пюхтицах -
прообраз Рая Небесного на Земле.
Пюхтицкий женский монастырь был одним из фрагментов удивительной, реальной Сказки моей жизни, предшествовавшей Откровению Храма Света.
Вернувшись в 1990 году в Ригу после Уральских Рериховских Встреч, которые были настоящим боем между силами Света и тьмы, я ощущала предельную усталость. Ни о чем не хотелось думать. Хотелось просто отдохнуть. Взяла в руки одну из книг, привезенных с Урала. Это была «Чайка по имени Джонатан Ливингстон». Вдруг к моим ногам из нее выпал листочек. На нем незнакомым почерком был указан адрес Пюхтицкого Монастыря и Оптиной Пустыни. Я подумала, что кто-то ошибся и вложил свою записку в мою книгу. Однако, тут же вспомнила, как бы случайный разговор с Л. А. Крюковой, с которой познакомилась на Вторых Уральских Встречах.
Это была совершенно удивительная женщина из Ленинграда (С. Петербурга) в полном смысле «не от Мира сего». Доктор медицинских наук, она была глубоко православным человеком и в то же время чувствовала и понимала значение «Живой Этики» для нашего времени.
Встретившись с ней впервые, мы сразу, в каком-то «неведомом ключе», - узнали друг друга, как будто были давным-давно знакомы.
В моей судьбе она сыграла особую роль, связанную с православием.
Однажды, задумчиво глядя на меня (на Урале), она тихо сказала, что видит самого Святого Сергия за моей спиной. Это меня очень смутило. - Надо бы тебе в Монастырь, Анна. Ты в Пюхтицком была?.. а в Оптине?
Ее вопрос еще более озадачил меня. Нет, в Оптиной Пустыне я не была, а о Пюхтицах вообще слышала впервые.
Монастыри не интересовали меня. Выросшая в СССР и воспитанная в семье журналистов, в духе атеизма, я воспринимала существование монастырей и жизнь в них, как нечто странное, не имеющее ко мне никакого отношения. В вопросе Лидии Алексеевны, однако, была особенная интонация, которая меня насторожила.
«Неужели я похожа на монашку?» - грустно подумала я, но постаралась не показать своего недоумения. Легко отшутившись, я тут же забыла об этом разговоре, как о недоразумении.
И, вдруг! - эта записочка с адресами Монастырей… Она выпала к моим ногам так неожиданно и вдобавок из книги, содержание которой было для меня очень значимым. К тому же, вложила ее в книгу, как я поняла, - Лидия Крюкова.
Все было слишком «не случайно». Тишина и покой снизошли на меня и я поняла, что записка - это «Знак». И этот «Знак» - сердце мое принимает.
На другой же день я начала собираться в Путь. Вместе со мной изъявила желание отправиться в Эстонию в Пюхтицкий Монастырь и Л.Н.
Представление о Монастырях и о жизни в них у меня было довольно мрачное: молчание, аскеза, темное одеяние, скромная трапеза, изнурительное послушание, многочасовые службы и молитвы и т.д. Все это казалось скучным и лишенным жизни.
Велико же было мое удивление, когда мы, добравшись до Эстонии, вошли во врата Пюхтицкого Женского Монастыря. В ослепительных лучах Солнца я увидела сад роз. Звонили колокола. Через весь парк, вверх к часовне Сергия Радонежского вела красивая тенистая аллея, в палисадниках сияли чистотой бело-голубые домики и среди всего этого великолепия, возвышался Храм.
- Да это же - Рай ! - перекрестившись, неожиданно для себя, воскликнула я.
Пюхтицкий Монастырь отмечал своё столетие.
Не зная этого, мы попали туда в самый Праздник. Рядом с Храмом продавалась духовная литература.
Мы купили несколько книг и проспект: «Пюхтицкий Успенский женский монастырь», выпущенный к столетию. В нем давался исторический очерк Пюхтицкого монастыря.
Отдельные моменты меня заинтересовали. Вот что там было написано:
«Большинство монастырей на Святой Руси посвящено Пресвятой Владычице нашей – Богоматери Марии. Это Ее особые уделы, Ее райские сады на Земле, насаженные, как прообраз и начало Рая Небесного. Одну из Обителей Своих избрала Божья Матерь на земле Эстонской.
Более 400 лет назад, в XVI веке явилась Она на одной из красивейших гор Эстляндии: Пресвятая стояла и молилась, простирая свои руки к Земле.
Ее увидели простые люди: местные крестьяне и пастухи.
Когда подошли они к горе, - у подножия горы забил источник чистой воды; когда взошли на гору - на дубе, у которого стояла Богоматерь, нашли Икону Ее Успения.
Гору назвали Богородицкой, место - Святым , по эстонски – «Пюхтица».
Это Явление Девы Марии запечатлено в особой Иконе, именуемой Пюхтицкая Божья Матерь.
Богоматерь на иконах обычно пишется в небесной славе. Пюхтицкая Икона - единственная, где Царица Небесная изображена стоящей на Земле. В ней зримо воплощено молитвенное заступление Пречистой о нашей страждущей Земле.
С историей Пюхтицкого Успенского Женского Монастыря неразрывно связано имя Великого Праведника - о. Иоанна Кронштадтского, который благословил основание Обители, благословил на игуменство монахиню Варвару, освятил один из храмов обители в честь ссвв. Симеона и Анны.
Отец Иоанн с горки близ монастыря увидел в видении будущий великолепный облик главного монастырского Собора. Эта горка доныне носит имя Батюшки.
Сейчас в монастыре проживает около 160 насельниц. 14 инокинь несут послушание в Горненской обители в Иерусалиме, возносят молитвы о России в Святой Земле.
Однажды явившись на Пюхтицкой горе, Божья Матерь не оставляет и поныне это Святое место.
Всякий, кто взошел на Богородицкую горку, не бывает оставлен отрадой и утешением Божьей Матери, и знает, как здесь хорошо, как благодатно, как светлеет здесь душа, как легко молиться…»
* * *
Нас разместили в прекрасном особнячке, напротив Храма, - четверых в одной комнатке. Получилось, что две женщины из Литвы и две - из Латвии оказались рядом в Эстонии, в Пюхтицком Монастыре, в день его столетия.
Главной в этом особняке была Монахиня Нина. Она всем распоряжалась.
Для гостей послушание считалось необязательным. Но мы были на него настроены и поэтому попросили благословения. Приятно поразило то, что можно было выбрать любую работу, которую приветствует Душа. А я-то думала, что послушание, как наказание, а оно, оказывается - как радость!
Мы выбрали работу в саду. Выполнять ее нужно было с молитвой. Постоянно держать молитву в себе, или петь ее вслух вначале было трудно.
Трудно было также отстоять службу в Храме от начала до конца. Но постепенно появлялось какое-то особое состояние, когда поднимаешься в Духе высоко-высоко, а иногда - наоборот, вдруг, опускаешься на колени и слезы сами по себе текут из глаз, как будто освобождая тебя от чего- то.
В моем Паломничестве в Пюхтицкий Монастырь проявилось так много неожиданных случайностей, что не обратить на это внимание было просто невозможно.
Случайно выпала из книги записка с адресом Пюхтицого Монастыря.
Случайно я оказалась там в день его столетия.
Случайно по дороге в Пюхтицу в автобусе рядом с нами оказалась близкая подруга Настоятельницы Монастыря, которая ехала на праздник из Литвы вместе со своей племянницей по личному приглашению Игуменьи Варвары. Ведь именно благодаря неожиданному знакомству с ней, мы были приняты в Монастыре не как паломницы, а как дорогие гости (а ведь опасались, что нас, как паломниц, могут и не принять).
Случайно около Иконы Симеона и Анны, лицом-к-лицу встретилась я с «моим Отцом Серафимом», крестившим меня в Латвии, в Церкви Петра и Павла.
Оказалось, что Он приглашен на столетие Монастыря, и все три дня Отец Серафим в царственном облачении вел службу в Соборном Храме, построенном в честь Успенской Божьей Матери.
Даже то, что именно в День Успения Божьей Матери я пишу эти строчки о Пюхтицком Успенском Монастыре, жизнь которого когда-то обозначилась именно в Праздник Успения Божьей Матери, - тоже случайно.
И это совпадение я осознаю только сейчас. Конечно, есть изречение, что «Все случайное - неслучайно». Но что стоит за этим «неслучайно» - понять мне было не по силам. А может быть, понимать это было и необязательно.
На службе в Храме меня ожидала еще одна неожиданность. Рассеяно наблюдая, как какая-то женщина зажигает свечу, я, вдруг, узнала в ней Марину Костенецкую. Не может быть! Ведь по моим расчетам она должна была находиться в это время в Москве. Узнав друг друга, мы вышли и остановились у стен Храма. Было тихо и солнечно.
Марина поведала мне, что только что вернулась из Москвы, где виделась с Главой Православной Церкви - Пименом и выступала на Конгрессе, во Дворце Съездов сразу за Ним.
В это время Марина была Депутатом Верховного Совета СССР. Но жила она в Риге и в Латвии считалась в этом году вторым человеком по популярности после композитора Раймонда Паулса. Она осуществляла несколько значительных Программ в области Милосердия. Люди любили ее и были ей очень благодарны.
Я знала Марину Костенецкую как писательницу, как хорошего человека и как настоящего Воина Духа, пожалуй, самого бесстрашного из встреченных мною на Духовном Пути.
Впервые мы встретились с ней у Софьи Лугинской. Между нами возникло удивительное Единство в Духе, благодаря «Учению Живой Этики», или «Агни-Йоге», данному Человечеству через Е.И. и Н.К. Рерих. Недавно познакомившись с этим Учением, мы приняли его Сердцем.
Православная Церковь, однако, отрицала это Учение и мы знали об этом. Но Сердца наши с благодарностью принимали живительную, одухотворяющую энергию, как православия, так и Живой Этики, не чувствуя противоречия.
С Мариной нас связывали непростые встречи. Мы давно не виделись. Для чего же Судьба соприкоснула нас здесь, в Храме Успенской Божьей Матери в День столетия Монастыря?
Простая ли это случайность? Но, даже если это так, - думала я, - то как все-таки приятно встретить близкого в Духе человека, неожиданно, в светлый праздник, во Храме! Было ощущение, как будто сам Храм или Божья Матерь подарили нам эту Встречу.
* * *
Обедали мы в небольшой трапезной, расположенной на первом этаже.
Рядом с нами, за столом присутствовало несколько священников и гостей, прибывших издалека. Было очень благостно.
Когда мы все уже сидели за столом в дверях неожиданно появился Отец Серафим.
Густым, красивым голосом он попросил Матушку Нину позволить ему перебраться именно в этот дом.
- Мне здесь как-то больше нравится, - сказал он, очевидно, подразумевая дом для высоких гостей, где его разместили до этого.
Матушка Нина была приятно удивлена и возражений, естественно не было.
Мы вышли из-за стола, встали рядом с Отцом Серафимом лицом к Иконам, вместе с ним прочли молитвы и затем снова все сели за стол.
Сидел он напротив меня. Был открытым и приветливым со всеми, но я отчего-то испытывала странное чувство застенчивости, как в детстве. Ела, опустив глаза и очень боялась, что Он задаст мне какой-нибудь вопрос, а я, вдруг, не смогу на него ответить.
Наш домик был двухэтажный. Много комнат пустовало. Но опять-таки, волею случая, Отец Серафим расположился рядом с нашей комнаткой. Засыпая, я знала, что за стеной спит «Мой Отец Серафим». И было спокойно на Душе и радостно. Оставалось ощущение Защиты и необъяснимого Таинства этой Встречи.
На праздничную трапезу мы были приглашены в Главную Трапезную. Она была в полном смысле сказочной, - большая, светлая, в старинном русском убранстве. Все, что происходило в ней, настолько не соответствовало стилю современной жизни, что возникало ощущение реального сна.
Гостей было много. Монахини рассаживали их в каком-то определенном, заранее продуманном порядке. Мы с Лилей оказались за длинным столом под образами, рядом с иностранными гостями. Трапеза сопровождалась дивным пением пюхтицких монахинь. У гостей из Японии, сидевших напротив, по щекам текли слезы - так трепетно они ощущали это пение.
В Пюхтицах, около Источника Божьей Матери, была сделана купель, в которую мы, согласно обычаю, окунулись с головой.
Рядом был широкий ручей с прозрачной водой. В нем, среди камней, я увидела Белый Камень. Он магнетически притягивал мой взор. Я вошла в воду и взяла его в ладони. Камень напоминал большое, бело-матовое яйцо. На поверхности его четко выступали формы свернувшегося в утробе ребенка.
Удивительно было, что природа создает такое.
Я сразу назвала его «Материнский Камень» и отнеслась к нему очень бережно, ведь я его взяла на месте, где по преданию было Явление Божьей Матери. Решила, что Камень дан мне в помощь, как талисман. Но у него было иное предназначение…
* * *
В душе я называла Отца Серафима «своим Крестным Отцом» потому, что именно Он крестил меня, и во время крещения никого больше рядом не было. Однако, на своем веку он окрестил очень-очень многих и, думаю, едва - ли помнил меня при встрече в Пюхтицах.
Я же воспринимала Его как-то особенно, как Человека, отмеченного Свыше.
Мое трепетное отношение к Нему объяснялось, очевидно, тем, что Он проявлен был на моем Пути совершенно невероятным для меня образом. Душа моя знала больше, чем Таинство Крещения, соединившее нас, но объяснить это даже себе было очень трудно, т.к. это было поверх материального мира.
Мои крестины носили совершенно необычный характер.
Я родилась в социалистической стране – СССР. Получив два Университетских образования, была, тем не менее, далека от религии, т.к. мое сознание с детства формировалось согласно схеме воспитания нового поколения в новой Стране, где религия и церкви считались «пережитком прошлого». Естественно, я была некрещенной. Храмы не посещала, и воспринимала их только как красивые, архитектурные сооружения.
Стараясь жить честно и чисто, я прожила благополучно первую половину своей жизни.
Однако время шло и многое менялось. Менялось и мое осознание окружающего мира. Я стала испытывать жажду Духовных Знаний.
И вот, вдруг, мне приснился Сон, который можно отнести к разряду особых, потому, что в нем при пробуждении чисто и четко были произнесены неведомо кем Слова: «Ты должна покреститься и крестить тебя должен Священник с Ангельским Именем».
Я проснулась пораженная. Слова четко отпечатались в моем сознании. Но, ведь, я не принимала решения покреститься и никаких Священников с Ангельским именем не знала, да и имена Ангелов я знала только по художественным произведениям.
К тому же, имя какого Ангела должен носить этот, обозначенный во сне Священник и где, в каком городе живет он? - все было абсолютно неясно.
Я решила не придавать серьезного значения этому, ведь сон - это всего лишь сон.
Тем не менее, в жизни многое происходит вопреки нашему желанию и воле.
Прошло всего лишь несколько дней. Я находилась в Государственной Библиотеке, где работала в это время главным библиографом. Рядом со мной, около каталога тихо беседовали две женщины. И, вдруг, из их беседы до меня долетели слова: «…Отец Серафим».
Сразу вспомнился Сон и я поняла, что это - «подсказка».
Серафимы - это ведь Ангелы! Значит, Священник должен иметь Имя – Серафим!
Но существует ли такой Священник и, если существует, то где? Очевидно, ответ можно было бы получить в Храме, - подумала я.
Дом, в котором я жила в Риге, был расположен между двумя православными Храмами. «Храм Благовещения» находился дальше «Храма Александра Невского». Но внутренним зрением я увидела именно «Храм Благовещения» и отправилась к нему, хотя в то время даже не знала, как он называется.
Я чувствовала себя неуверенно и робко, т. к. Храмов я не посещала и Таинства, которые там происходили, были мне неведомы. Я боялась своим присутствием что-нибудь нарушить. Но ведь мне нужно было только спросить, существует ли Священник с именем Серафим?
В Храме шла служба и народу было очень много. Я остановилась в дверях в растерянности. Через минуту двери за моей спиной раскрылись и вошел молодой священник. Я тут же обратилась к нему с вопросом: «Существует ли в Латвии Священник Серафим?». Он посмотрел на меня внимательно, с недоумением, а, затем, указав рукой в сторону Алтаря сказал:
- Но, ведь он ведет сейчас службу! А зачем он вам
- Мне нужно с Ним поговорить, - ответила я, хотя совсем не была готова к такому стремительному развороту событий.
- Хорошо, я передам ему, - ответил Священник и направился в сторону Алтаря.
Я тоже пробралась сквозь толпу ближе к Алтарю, чтобы увидеть Его.
О т е ц С е р а ф и м (в миру - Шенрок) был в царственном облачении, высокий, седобородый, с густым, приятным голосом. Всем своим обликом Он напоминал мне Бога, каким его обычно изображают на Иконах и картинах.
А далее все происходило, как в сказке. Несмотря на то, что Служба продолжалась, Отец Серафим через некоторое время подошел ко мне, отвел в сторонку и спросил, что я хочу? Я рассказала Ему о своем Сне и своем желании покреститься. Помню, Он тихо и очень проникновенно говорил, что крещение - это особый момент в жизни человека, что к нему нужно внутренне подготовиться и еще сказал, что, несмотря на трудные времена, ему удалось сохранить библиотеку ценной духовной литературы и, если я пожелаю, то он позволит мне ею пользоваться. Это, безусловно, была Его милость, но кроме милости, я почувствовала нечто большее и ответила, что пока к этому не готова.
Отец Серафим попросил меня не уходить до конца службы, дождаться Его.
Дело в том, что я, неожиданно для себя, оказалась в Храме Благовещения в День Большого Праздника, поэтому Служба была долгой.
Помню, Отец Серафим опускал большой крест в огромный сосуд с водой, вокруг него толпой стояли прихожане, звучало дивное пение…
Я же стояла одиноко, лицом к большой иконе Казанской Божьей Матери, испытывая необыкновенное страдание и боль в Душе. Слезы заливали мое лицо, но никто этого не видел, т.к. я стояла спиной к толпе. Не знаю, почему мне было так нестерпимо тяжело. В моей жизни, конечно, произошли изменения. Я оставила престижную работу, разошлась с мужем т.к. сыновья уже стали взрослыми, вышла из партии, затем уехала на Крайний Север. Я испытывала сильную, необъяснимую жажду стать свободной, ни от кого и ни от чего не зависеть, разобраться в том «кто я и что я»? Это было мое желание. И поступала я по своей воле. Так отчего же мне сейчас так тяжело? Откуда страдание? Отчего слезы заливают все лицо? Ведь я, наконец, обрела свободу и это было освобождением и радостью для меня.
Я ждала. Время шло медленно.
Вдруг, рука легла мне на плечо. Это неслышно подошел сзади Отец Серафим. И, вот - чудо! Тяжесть и страдание, вмиг покинули меня. На душе стало легко, светло и тихо. Как будто сам Ангел прикоснулся ко мне. Это ощущение было особым, незнакомым мне, непередаваемым словами, но я его очень запомнила.
Отец Серафим сказал, что будет крестить меня в своей «Церкви Петра и Павла», в местечке «Кемери», в Юрмале, где Он сам и жил.
Рано утром, в назначенный день я приехала в эту церковь, расположенную в большом парке. Вокруг – белым-бело! Снегу выпало по колено. Такая красота!
Таинство крещения запомнилось мне, как нечто сокровенное, удивительное и прекрасное. Раннее утро, никого вокруг, сказочная Церковь, горят свечи, Отец Серафим и я, повторяющая за ним послушно, словно малое дитя, все, что Он говорит и делает.
- Как имя твое? - спросил Отец Серафим.
- А л м а - ответила я.
- Нет такого имени в православии.
Отныне будешь А н н о й. Запомни это.
Очевидно, крещение было чем-то очень важным и необходимым в процессе моего духовного преображения, Откровения "Храма Света" и дальнейшего Духовного Пути.
* * *