СИМФОНИЯ ХРАМА СВЕТА
(СВЯЩЕННОЕ ПИСАНИЕ ЧЕРЕЗ АЛМУ ДЕГЛЕ)
ОГНИ УРУСВАТИ. И Н Д И Я
(ПРОДОЛЖЕНИЕ-5 КНИГИ ЧЕТВЕРТОЙ "ЧТО ЕСТЬ ХРАМ СВЕТА?" )
ЦЕНТР ДЖИДДУ КРИШНАМУРТИ
Возвращаясь из Ауровиля в г. Бангалор, мы умудрились посетить еще и Центр Кришнамурти.
Дж. Кришнамурти (1896 – 1986 г.г.) - был одним из наиболее выдающихся духовных Учителей нашего времени.
Обнаруженный теософами еще мальчиком в Индии, он был подготовлен ими в качестве нового Мессии.
Однако, в 1929 году, в возрасте 34 лет, Кришнамурти отошел от теософского Общества в результате духовного опыта, перевернувшего его жизнь. Он отказался от роли нового Мессии во имя проповедования своей собственной религиозной философии, не связанной с какой-либо ортодоксальной религией или сектанством.
Главная цель его учения была в том, чтобы высвободить людей из пут, отделяющих одного человека от другого, таких как раса, религия, национальность, деление на классы, традиции, с тем, чтобы посредством этого трансформировать человеческую психику. Согласно его Учению - каждый человек - есть мир в миниатюре, микрокосмос.
Кришнамурти не захотел быть чьим-либо Гуру. Он не хотел, чтобы люди следовали за ним слепо и покорно, т.к. считал предосудительным культ духовного руководства.
Однако, несмотря на это, он имел множество сторонников во всех сферах общества, включая видных государственных деятелей, королев и буддийских монахов.
Он внес лепту в построение моста между наукой и религией.
Центр Кришнамурти, в котором мы оказались, представлял собой современное, оригинальное здание, оборудованное новейшей техникой. В просторном, уютном зале тихо звучала прекрасная музыка. Здесь можно было прослушать лекции Кришнамурти, посмотреть слайды, поработать, почитать или помедитировать. Удивительным было то, что в Центре кроме сотрудницы, приветливо встретившей нас, никого больше не было. Мы вышли во двор, в центре которого росло огромное дерево. Под ним, как нам было сказано, обычно сидел Кришнамурти, когда читал свои лекции.
Прислонившись к стволу дерева, я задумалась о том, как много уже сделано в области духовного пробуждения и преображения сознания людей.
Только что мы побывали в Адьяре, гдемТеософское Общество ставило своей целью «сформировать ядро универсального человеческого братства ».
Затем посетили Ауровиль, - город, который м должен был на практике воплотить идеал одухотворенного интернационального человеческого сообщества. Город, который называют микромоделью всего человечества, своеобразным микрокосмосом .
И вот теперь мы находимся в Центре Кришнамурти,, согласно учению которого, - каждый человек - есть микрокосмос, т.е. мир в миниатюре.
Все это проявилось, «проросло» в Индии. Все это направлено на духовное преображение человека, на преображение его сознания, на его связь с Космосом. Очевидно, все это есть - единая цепь последовательного, эволюционного процесса? Было над чем задуматься.
Становилось очевидным, что и Фокус Х р а м а С в е т а не случайно Волею Бога, раскрыт в Индии, в Гималаях, над поместьем Рерихов и Институтом "Урусвати". Значит, и это место "отмеченное Богом" имеет свое исключительное предназначение и значение для будущего.
ВОЗВРАЩЕНИЕ В БАНГАЛОР.
Возвращение в Бангалор было трудным. Усталость и изнурительная жара давали о себе знать. Не верилось, что был январь месяц.
В Индии существует разновидность «такси», изготовленных из велосипедов и мотоциклов, которые удивляют разнообразием своих форм и конструкций.
На одном из таких допотопных сооружений мы подкатили прямо к роскошной гостинице « А ш о к а».
За короткий срок нам удалось посетить много интересных мест. Однако, в пути мы постоянно думали о состоянии здоровья Святослава Николаевича Рериха, о том, удастся ли нам еще раз встретиться с Ним и приехал ли в Индию М. Прохоров.
Вернувшись в Бангалор, мы, чтобы не терять время, решили прямо в «А ш о к е» получить ответы на волнующие нас вопросы, а уж затем позаботиться о ночлеге.
Трубку взяла Мэри (секретарь С.Н. Рериха) и попросила нас подождать ответа в холле. Ждали довольно долго. Но вот она появилась и сказала следовать за ней.
Мы поднялись на второй этаж. Мэри открыла ключом один из номеров и сказала, что Святослав Николаевич распорядился разместить нас в номере рядом с ним.
Нужно ли описывать состояние путников, которые после долгого, изнурительного пути, пыльные и уставшие оказались вдруг в роскошном номере пятизвездочного отеля?
Не успели мы принять душ и переодеться, как в номер вошла Мэри со слугой, державшим в руках поднос с ужином. Она сообщила, что Святослав Николаевич сказал нам до утра отдыхать. Чувство благодарности и любви к этому Человеку наполнило наши сердца. Ведь он был очень болен и, тем не менее, проявил такую заботу о нас.
Утром мы приготовились к Третьей Встрече. Но Мэри сообщила нам, что Святослав Николаевич распорядился показать нам фамильное имение, "Татагуни", расположенное на окраине г. Бангалора. Она сопроводила нас до выхода из гостиницы, и мы отправились туда на легковой машине. Мэри постоянно находилась рядом с нами.
Имение представляло собой сравнительно небольшой двухэтажный дом, окруженный большой территорией с садом. Перед домом росло огромное дерево, ветви которого, касаясь земли, прорастали, создавая, таким образом, впечатление целой рощи вокруг центрального ствола. На ветвях мелькало, прыгало, кувыркалось огромное количество обезьян, больших и маленьких.
На земле, около центрального ствола был создан алтарь. Все это представляло собой очень живописную картину.
Во дворе рядом с домом стояла группа слуг, среди которых мы сразу узнали индийскую девушку с известной картины С.Н. Рериха. Она пополнела и повзрослела, но лицо осталось столь же прекрасным.
Мэри и шофер, сопровождавшие нас, сразу влились в группу слуг и по оживленной беседе было видно, что они все хорошо знакомы между собой. Нам же была предоставлена полная свобода.
Мы вошли в дом. Поражала предельная скромность обстановки. Было ощущение покинутости, чувствовалось, что в доме давно никто не живет.
На территории вокруг дома тоже лежала печать сиротливой заброшенности. Но несмотря на это, я была поражена тем, что увидела. Сам сад, какие-то постройки, водоем и многое другое воспринималось, как экспериментальное пространство с исследовательскими лабораториями. Впечатление было неожиданным и очень сильным. В глубине сада высилось недостроенное здание Художественной Галереи.
Возвращались молча. Я вспомнила детскую школу им. Ауробиндо Гхоша, в Бангалоре, возникшую благодаря усилиям С. Н. Рериха, вспомнила прекрасный молодежный Центр художественных искусств «Читракала Паришат», в строительстве которого он участвовал и в котором преподавал, вспомнила множество прекрасных, картин, написанных им, которыми я любовалась на выставках. И вот теперь я увидела, что этот человек занимался еще и научными исследованиями, очевидно, в области естественных наук. А ведь это было далеко не все.
Мое сознание вновь коснулось того, как много прекрасного и полезного может сделать один человек за свою жизнь.
Я вспомнила также г. Ауровиль и «Оазис» с бассейном и водонапорными башнями в пустыне, который построил там д л я с е б я человек, вызвавший во мне искренний восторг. Однако это, безусловно, отличалось по масштабу от того, что проявил и воссоздал за свою жизнь в о б л а г о л ю д я м Святослав Николаевич Рерих.
Мы вернулись в отель «Ашока», привели себя в порядок, отдохнули и стали ждать дальнейшего развития событий.
Вскоре появилась Мэри и сказала, чтобы мы быстро собирались, т.к. А.М. Кадакин срочно вызывает нас в Дели, и машина уже ждет внизу.
Нас так быстро доставили в аэропорт, и так скоро мы оказались в Дели, что в голове «пульсировало» только слово «с р о ч н о».
Однако, в посольстве Кадакина не оказалось. Не удавалось его застать и в последующие дни. Создавалось впечатление, что мы почему-то просто с р о ч н о должны были покинуть Бангалор по непонятным нам причинам, не встретившись со Святославом Николаевичем и даже не предупредив его о нашем отъезде. А ведь встреча была назначена...
Мы узнали также, что ученого М. Прохорова, по прибытии в Дели немедленно отправили назад, в Москву, не дав встретиться с нами и с С.Н. Рерихом...
Но заставить нас с р о ч н о покинуть Индию возможности не было, так как мне необходимо было восстановить украденные документы.
А восстановить их можно было только в Калькутте, т.к. именно там находилось Российское Консульство.
И мы, ориентируясь на приглашение в Миссию Рамакришны, отправились в г. Калькутту.
* * *
КАЛЬКУТТА. МИССИЯ ШРИ РАМАКРИШНЫ
Миссия Рамакришны была основана Вивеканандой - любимым учеником Рамакришны, в 1897 году.
Шри Рамакришн (1836 – 1886) - был выдающимся мыслителем, мистиком и мудрецом 19-го века.
Многократно пережив экстатические состояния самадхи и, пройдя через многочисленные мистерии и испытания, он пришел к выводу о том, что все люди — дети одной Матери, а все духовные традиции являются путями к единой Истине, к одному Богу.
Его «Вселенское Евангелие», которым он начинал проповедь «универсальной религии», оказала глубочайшее влияние на духовное развитие Запада.
От своих учеников он требовал, прежде всего, очиститься от эгоизма. Его задачей было - зажечь в их сердцах истинное милосердие - любовь, которая распространяется на всех и не ограничивается ничем. Рамакришна готовил учеников к тому, чтобы создать В с е м о г у щ е е о б щ е с т в о , б р а т с т в о.
Сегодня Миссия Рамакришны, расположенная в городе Калькутте, представляет собой крупнейший Международный Духовный Центр в Индии, пользующийся особым авторитетом и уважением среди многочисленных религиозно-общественных и благотворительных организаций мира.
* * *
Первое мое впечатление от города Калькутты, куда мы прибыли, было самым неблагоприятным. Духота, жара, грязь, нищие, - все это настолько угнетало, что мы подъехали к Миссии Рамакришны, как говорится, «чуть живые».
В сутолоке шумного города Миссия Рамакришны представляла собой как бы изолированную от всего мира Обитель. Внутренний двор, окруженный со всех сторон зданиями Миссии, буквально утопал в цветах. Здесь царствовали тишина, чистота и красота.
Нам предоставили небольшую комнату на двоих. Немного отдохнув, мы отправились осматривать Миссию. Роскошная библиотека, научно-исследовательский центр, зал для медитаций - все радовало глаз. Сюда приезжали работать люди из самых разных стран мира. Многие задерживались надолго. Но попасть сюда можно было только по приглашению.
К нашему удивлению в Миссии оказались и наши соотечественники, не только из России, но и из Латвии. Как-то сразу, мы познакомились с группой художников, приехавших из Москвы - М а р и н о й С. , Т а т ь я н о й Щ. и ее мужем - В л а д и м и р о м. Весть о Храме Света они восприняли легко и радостно и постоянно сопровождали нас.
Татьяне Щ. перед отъездом в Индию мама подарила кинокамеру, и она с удовольствием пользовалась ею.
Я попросила ее запечатлеть клумбу в центре сада Миссии. Клумба имела высокую, пирамидальную форму и была составлена из отдельных горшочков с самыми разными цветами, которые садовники каждое утро поливали и меняли местами.
Эта клумба казалась мне элементарно-простым символом Храма Света.
Каждый цветок независимо и самостоятельно обитал в своем горшочке, но составленные вместе, они представляли великолепную п и р а м и д у цветов.
Также естественно и просто мы подружились с любимой ученицей Локеш Варананды - Б о р н а л и.
Эта маленькая, большеглазая индийская девушка сама подошла к нам в первый же день нашего прибытия. Она хорошо владела русским языком. Общаться с ней было одно удовольствие. Борнали была знакома с «Агни-Йогой», очень почитала Рерихов и с большим интересом расспрашивала о нашем пребывании в Имении Рерихов в Наггаре.
Услышав о Храме Света, и о программе «Семь ступеней к Храму Света», она искренне почувствовала себя причастной к ней и утром следующего дня принесла нам тщательно нарисованную и раскрашенную по собственной инициативе - схему к Программе Преображения «Семь Ступеней к Храму Света».
Оказавшись в Миссии Рамакришны, я не ощущала в себе какой-либо конкретной миссии, намерения или цели. Однако, как всегда неожиданно, на второй день, отчетливо и естественно возникло во мне уже знакомое чувство необходимости передать Весть о Храме Света - Главе Миссии Рамакришны - Свами Локешварананде
По счастливому стечению обстоятельств, незадолго до нашего приезда в Миссию приехала из Латвии Ивонна, которая прекрасно владела английским языком и которая привезла с собой копию «лиелвардского пояса» (что меня, естественно взволновало).
Она тут же согласилась быть переводчицей при нашей личной беседе со Свами Локешваранандой.
Он принял нас в своем просторном кабинете. Облаченный в оранжевое одеяние, - доброжелательно и внимательно слушал.
Однако, внутренне я чувствовала, что «включения» не происходит. Он как бы «н е с л ы ш а л» главного, что я пыталась передать в словах через переводчика.
Конечно, я понимала, что сюда, в Миссию Рамакришны приезжает постоянно очень много представителей самых разных Духовных Организаций из самых разных стран мира и встреча с ними - это привычное явление для Свами Локешварананды.
«Весть о Храме Света» - воспринималась им, очевидно, как очередная, приятная весть из духовного мира приехавших в Миссию Рамакришны людей. Я была немного огорчена.
ВСТРЕЧА с ГЛАВОЙ ДЕПАРТАМЕНТА КУЛЬТУРЫ РОССИЙСКОГО КОНСУЛЬСТВА г. КАЛЬКУТТА - А.А. СОРОКИНЫМ
На следующий день, после встречи со Свами Локешваранандой нам пришлось съездить в Российское Консульство по вопросу оформления моих документов. Сама поездка, очередь в приемной, встреча с консулом, нестерпимая жара и духота в городе - все это настолько вымотало меня, что, возвращаясь в Миссию, мы решили немного отдохнуть и присели на притолоку дома одной из тихих улочек.
Таня обратила внимание на название улицы и с удивлением воскликнула:
- Но ведь именно на этой улице должен находиться Департамент Культуры Российского Консульства в г. Калькутте - «Горький Садан»! Мы должны туда зайти, хотя бы представиться.
У меня кружилась голова и я категорически отказалась. Однако, «Горький Садан» оказался буквально рядом и Тане удалось меня уговорить:
- Я зайду на минутку сама, а ты посидишь во дворе, в тени деревьев и подождешь.
Это меня устраивало, тем более, что дворик «Горького Садана» оказался приятным - теневые беседки и между ними даже небольшой бассейн. Я опустила руки в холодную воду, обрызгала себя и села отдыхать на лавочке.
Однако, не успела Таня зайти в Департамент, как тут же вновь появилась в дверях:
- Глава Департамента А.А. Сорокин хочет тебя видеть и просит зайти к нему, - сообщила она.
Что было делать? Пришлось идти. К счастью, в кабинете А.Сорокина было прохладно, работал кондиционер и сам он был очень доброжелательным. Не успели мы начать разговор, как в кабинет вошел индус с подносом, на котором стояли прохладительные напитки, кофе, булочки. Все это было, как нельзя, кстати. Силы вернулись, и я почувствовала себя спокойно и уверенно. Говорили о Храме Света, о Встрече со Святославом Николаевичем, об «Урусвати». Беседовать с А.Сорокиным было очень легко, так как он, находясь в Москве, сам прошел через «Агни-Йогу» и знал всех Лидеров Рериховского движения. Но! Был настолько озадачен сложными взаимоотношениями между ними, что не скрывал своего разочарования.
Весть о Храме Света его очень заинтересовала.
- «Х р а м С в е т а» - это Высшая форма Духовного Единства? - задумчиво произнес он. Неужели вы верите в возможность Единения Светлых Сил?
Он задавал очень серьезные вопросы. Было видно, что, несмотря на свои внутренние разочарования, Дух его не сломлен. В процессе разговора, он менялся на глазах. Стал по-детски открытым, веселым, как будто услышал что-то «свое», важное для него. Сказал, что он очень дружен со Свами Локешваранандой, что на днях приедет в Миссию Рамакришны и непременно встретится с нами еще.
Затем позвонил и пригласил зайти в кабинет своего друга и сотрудника по Департаменту – Александра, познакомил нас и попросил его показать нам город Калькутту.
* * *
ВО ДВОРЦЕ СОВРЕМЕННЫХ ПРИНЦЕВ
Уже вечерело, но благодаря машине, можно было увидеть основные достопримечательности города.
Сама Калькутта не производила на меня впечатления. Город казался тяжелым как в вибрациях, так и в своей огромности.
Александр предложил нам на выбор показать либо Дворец королевы Виктории, либо дворец современного принца из королевской семьи.
Мы проехали мимо Дворца королевы Виктории, являющегося сегодня музеем, полюбовались его великолепной архитектурой, но попросили все-таки провести нас во Дворец, в котором реально жили члены королевской семьи.
С одним из принцев Александр дружил, поэтому имел пропуск во Дворец.
Наша машина тихо пробиралась по каким-то узким улочкам, с двух сторон облепленным пестрыми, торговыми лавочками. Грязь, мусор, нищие, а впереди - тупик. Куда мы заехали?
Тупик, однако, обозначился глухими, тяжелыми воротами. Александр вышел из машины, позвонил, ворота раскрылись и мы въехали «в р а й».
Контраст впечатления был потрясающим. С одной стороны ворот - ад, с другой стороны - рай.
На огромной, зеленной лужайке, среди цветущих деревьев, группа слуг играла в мяч с пятилетним мальчиком. Это был маленький принц.
Мы остановились рядом и стали наблюдать. Александр подошел к управляющему. Видно было, что его здесь все знают и воспринимают очень доброжелательно. Но старшего принца – друга Александра во дворце не было. К тому же управляющий сказал, что уже поздно, хозяин ушел в свои покои отдыхать и поэтому принять нас, или показать дворец нет возможности.
Меня иногда удивляла быстрота реакции и виртуозность поступков Татьяны. Ну, прямо - «лиса-Патрикеевна»! Она быстро подошла к маленькому принцу, приветливо с ним заговорила и стала задавать вопросы, в том числе - правда ли, что он во дворце самый главный и если что-нибудь попросит. то его послушаются? Мальчик был живой, красивый, веселый.
- Да. Конечно! - тут же ответил он.
- Ну тогда попроси своего дядю, чтобы нас пропустили во дворец и показали как вы там живете.
Сработало безотказно. На любые возражения и уговоры мальчик отвечал истерикой. Управляющий ушел во дворец и через какое-то время пригласил нас следовать за ним.
Нас провели через боковой проход, который вел, очевидно, во внутренние покои.
Мы поднимались по довольно узкой (для дворца) лестнице. Стены с двух сторон были сплошь увешаны картинами.
- Это все подлинники. - с гордостью сообщил управляющий. Рембрант, Манэ, - указывал он на отдельные картины, всем своим видом демонстрируя, что нам оказана особая милость увидеть их.
Лично на меня это не производило никакого впечатления. В нашей стране - СССР. - мы были с детства настолько избалованы доступностью великолепных музеев, где можно было часами любоваться подлинными шедеврами изобразительного искусства, что в данном случае мы просто вежливо улыбались.
Неожиданно раскрылась боковая дверь, из нее вышел хозяин в халате, поздоровался с нами, отдал какие-то распоряжения управляющему и снова исчез за дверью. Мы вышли на широкий балкон, опоясывающий тронный зал. Весь балкон был плотно, в беспорядке уставлен прекрасными скульптурами. Оказывается, прежний хозяин Дворца был большим путешественником, любителем искусства и коллекционером. Многие скульптуры, в отличии от картин, буквально притягивали взор своей красотой.
С балкона тронный зал был виден во всем своем великолепии. Там тоже было много скульптур, но они были расставлены среди колонн красиво и гармонично.
Трон стоял на возвышении ( как на сцене).
Вдруг раздался какой-то странный, резкий крик. В следующее мгновение появился павлин, прокричал еще раз и, взобравшись на трон, раскрыл веером свой великолепный хвост. Это выглядело странно, но очень красиво. На троне - павлин ?!
Мы спустились в зал. Управляющий вел нас по кругу, рассказывая о дворце и о скульптурах. Рядом семенили слуги - маленькие, робкие, молодые индусы. Они почему-то так волновались, что даже дрожали.
Нам показали также дворцовый сад, в котором существовал зоопарк.
Странным казалось, что вся эта сказка р е а л ь н о существует в наши дни, как будто время остановилось. Но соприкоснуться с подобной реальностью было очень интересно.
* * *
ПРОЯВЛЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОЙ ФОРМЫ Х Р А М А С В Е Т А
ВОЗРОЖДЕНИЕ "ГИМАЛАЙСКОГО РЕРИХОВСКОГО ОБЩЕСТВА
А.Сорокин, действительно, как и обещал, приехал в Миссию Рамакришны.
Свами Локешварананда принял нас у себя повторно, но теперь в качестве переводчика согласился быть сам А.Сорокин, который великолепно владел английским языком. Видно было, что между А. Сорокиным и Свами Локешваранандой - теплые, доверительные отношения.
Я очень надеялась, что на этот раз «Весть о Храме Света» будет у с л ы ш а н а.
И тем не менее, понимала, что даже при самом точном переводе, энергетический поток индивидуального контакта будет прерван. Поэтому, глядя в глаза Свами Локешварананде, я сказала:
- Не сомневаюсь, что человек, возглавляющий Миссию Рамакришны, обладает особыми способностями слышать, видеть и понимать сверх произнесенных слов. Постарайтесь услышать то, о чем я говорю, на этом уровне.
Шри Рамакришна, в Миссии которого мы сейчас находимся, был вначале простым, бедным человеком, - говорила я.
Но он проявил Весть и принес в Мир Учение, изменившее сознание многих и многих людей, которые сегодня осознанно приезжают в Индию, посещают Храм, Миссию, работают в Институте Рамакришны. А ведь всего этого раньше не было.
Рамакришна провозглашал Е д и н е н и е. Но может ли то, что было проявлено через Рамакришну и благодаря Ему , остановиться, или замереть в своем развитии?
Время идет и - появляется н о в о е, что продолжает проявленное Рамакришной.
Проявленный в наше время Х р а м С в е т а - есть Высшая форма Д у х о в н о г о Е д и н с т в а. И это необходимо воспринимать как новый виток в духовной эволюции человечества.
Я говорила и видела, как меняется выражение лица Свами Локешварананды. Оно стало серьезным, задумчивым и немного «потусторонним». Он у с л ы ш а л.
В Миссии Рамакришны с появлением А.А. Сорокина неожиданно произошли также события, имеющие прямое отношение к Х р а м у С в е т а, а именно:
- Х р а м С в е т а стал М е ж д у н а р о д н ы м.
- Было проявлено - Г и м а л а й с к о е Р е р и х о в с к о е О б щ е с т в о в системе Международного Храма Света, П р е з и д е н т о м которого стал А.А.С о р о к и н, а П о ч е т н ы м П р е з и д е н т о м - С.Н. Р е р и х.
Копии документов, фиксирующие это событие были отправлены в Дели С.Н. Рериху и А.М. Кадакину.
Это произошло настолько неожиданно и точно, как если бы было предопределено Свыше.
Не ощутить и не понять, что при этом проявилось наше непосредственное сотрудничество с Иерархией Сил Света - было невозможно.
* * *
Оформление моих документов в Консульстве задерживалось, и в нашем распоряжении оказалось довольно много свободного времени. Мы решили использовать его для поездки в г. Калимпонг, в буддийский монастырь «Durpin Dara», рядом с которым находилась ступа на месте кремации Елены Ивановны Рерих.
Все выстраивалось как-то само собой, логично и просто : вначале - «Зажечь Огни Урусвати» в Кулу-Наггаре в Институте, названном именем этой великой женщины;
затем, в Бангалоре, при встрече со С.Н. Рерихом (сыном Елены Ивановны) «озвучить» переданную по Тонкому Плану просьбу о « захоронении Ее останков в Святом месте на Святом Острове»; и вот теперь - посетить место ее кремации в Гималаях.
Во-истину Дух Елены Ивановны сопровождал нас в Индии.
На самом деле, Ее Дух был настолько близок мне, что казалось, она постоянно рядом, где бы я не находилась. Объяснить это даже самой себе было очень трудно. Очевидно, существовала какая-то космическая близость или любовь.
Путь к г. Калимпонгу был непростым. Мы поднимались по дороге в горы на автобусе, как всегда набитом до отказа местными жителями.
Когда были уже высоко в горах, автобус остановился. Оказалось, что здесь - контрольный пункт, где у всех следующих выше - проверяют документы.
Мы были единственными иностранками среди пассажиров, и «контролеры» потребовали выйти из автобуса только нас двоих (меня и Татьяну).
Служебное помещение было крохотным. Нас попросили предъявить документы. В очередной раз мое сердце замерло. У меня не было паспорта, а какая-то временно выданная бумага, едва ли могла быть признана за документ. Таня подошла к столу и протянула свой паспорт, а я повернулась лицом к стене, на которой висел большой плакат с Робиндранатом Тагором, и с безмолвной надеждой устремила взор на его прекрасный лик, словно на икону. Я тихо просила помощи.
Пусть кто угодно доказывает мне, что чудес не бывает. Иногда самое естественное событие может оказаться чудом и порою выручить из сложного положения.
Вот и сейчас, неожиданно, снаружи раздался какой-то странный шум, бой барабанов, пение и через мгновение автобус оказался окруженным пестрой, веселой толпой, словно лавина «скатившейся» откуда-то сверху, с гор. Праздничные шествия во имя того, или иного Бога, или Богини, в Индии настолько частое явление, что постепенно начинаешь воспринимать их, как постоянный и необходимый элемент жизни. А это было именно веселое, праздничное шествие.
«Таможенники» мигом выскочили наружу, указав нам немедленно сесть в автобус. Двери автобуса захлопнулись, и мы покатили по дороге выше, вздохнув с облегчением: «Слава Богу!».
БУДДИЙСКИЙ МОНАСТЫРЬ «Durpin Dara».
Высоко в Гималаях закончился жизненный путь Елены Ивановны Рерих. На месте ее кремации была воздвигнута большая, белая ступа, а несколько позже рядом возник буддийский монастырь « Durpin Dara».
Когда мы добрались до него, уже вечерело. Настоятель монастыря Танлин Гуанпо был в отъезде, и нас встретил его заместитель - молодой, очень приветливый монах.
На территории монастыря находились прекрасный Храм, Дом Настоятеля монастыря, двухэтажные строения, в которых жили монахи и Институт «Nuingma Institute», который еще не был до конца достроен.
Нас расположили прямо в покоях Настоятеля монастыря. Я не могла найти объяснения, почему нам оказана такая честь. Конечно, мы были женщинами, а монастырь был мужской. Возможно, просто негде было нас расположить. Но в монастыре мы видели двух женщин-американок, которые жили здесь уже несколько месяцев.
Моя постель находилась около окна, через которое мне была видна белая ступа на месте кремации Елены Ивановны. Таинство этого ощущения дополнялось той обстановкой, которая царила в покоях Танлин Гуанпо. Здесь все было необычно. Старинные, ритуальные предметы, длинные ящички, наполненные деревянными табличками с текстами, колокольчики – все это создавало ощущение какой-то иной, фантастической действительности, в которой я постепенно растворялась, погружаясь в сон.
Рано утром проснулась на четко произнесенных беззвучных словах : «Б е л ы й г о л у б ь п р и л е т е л».
Подобное уже было в Кулу-Наггаре, когда я проснулась на словах:
«Р о д и л а с ь н о в а я п р и н ц е с а».
Казалось бы слова совсем простые и ничего особенного не означают. Но в ощущении они были значимыми. Однако, их сокровенный смысл был для меня сокрыт, поэтому и на этот раз я не обратила на них особого внимания.
Утро еще только занималось. Сквозь легкий туман призывно белела ступа. Я тихо оделась, вышла и, поднявшись к ней, села на ее ступенях. Тишина и таинство рассвета располагали к медитации. Я думала о Елене Ивановне. Было 12 февраля 1992 года - день Ее рождения.
Неожиданно, как бы совсем рядом, из-за изгороди стало выплывать огромное, ярко-оранжевое Солнце. Его лучи отразились в довольно большом, серебристом камне, лежавшем недалеко от ступы, напротив меня. Я поднялась и взяла его, как дорогой подарок. ( Позже я оставила этот камень на Алтае, в Нижнем Уймоне, где Братья Петровы строили Общину Нового Времени).
Я сидела на ступе до тех пор, пока не пришли три монаха с предложением показать нам Храм.
Храм был очень красивый, трёхъярусный, опоясанный открытыми верандами, с которых открывался прекрасный вид на горы.
На каждом ярусе была ниша, закрытая шторкой. Монах открывал перед нами эту шторку, показывая сокровенную, буддийскую символику, которую я никогда не понимала и не воспринимала, т.к. это были страшные драконы с раскрытой пастью, которые, как нам объяснили, имели охранное значение.
На втором ярусе я немного отстала от группы, залюбовавшись раскрывшейся перед глазами панорамой гор. Слева от меня, на выступе ворковала стайка серых голубей. Я посмотрела на них и подумала, что они здесь такие же, как и в нашей стране. В это время к ним подлетел и опустился рядом – белый голубь. «Белый голубь прилетел», - вспомнились слова при пробуждении. Что это? Просто совпадение, или Знак о чем-то?..
Нам сказали, что с верхнего яруса можно иногда увидеть гору Канченджунгу. Мне так хотелось этого! Но даль была туманной.
В центре Храма стояла большая статуя Будды, примерно такая, как в буддийском Храме в Дхарамсале.
Обошли Храм вокруг, покрутили молитвенные барабаны.
На следующее утро нам предложили присутствовать на утренней службе, которая проходила на первом этаже Храма. Лично меня это очень удивило, я думала, что женщин не допускают к службе, т.к. монастырь был мужской.
И действительно, в большом зале, где рядами стояли низкие лавочки, присутствовали только монахи. Мы заняли места в самых последних рядах и тихо наблюдали службу.
Среди монахов были и совсем маленькие мальчики, облаченные в оранжевые одежды. Они тоже брали деревянные таблички из ящичков, (что заменяло книги) и нараспев читали сокровенные писания и пели мантры. Все это сопровождалось музыкой и трогало сердце.
Когда служба закончилась, и все разошлись, мы подошли к двум старинным статуям, стоявшим в этом помещении, и молча, по-своему помолились и поприветствовали их. Это были Божества - Белая и Черная Тара. Таня одела янтарный браслет на руку Черной Тары, а я - серебряный браслет на руку Белой Тары. Помню, что рука ее была немного повреждена. В Душе я воспринимала т о л ь к о Белую Тару, также, как т о л ь к о белых лебедей. Поэтому была очень благодарна Тане, что она как-то естественно предоставила мне контакт именно с Ней.
Рядом на стене висели фотографии какого-то буддийского Святого, отражавшие его уход из жизни - постепенное исчезновение (растворение в пространстве) его материальной оболочки - тела.
На третий день приехал Настоятель монастыря. Нам было предложено отобедать вместе с ним. Стол был накрыт в его покоях. Обслуживали монахи. Вегетарианская пища была довольно скромной.
Танлин Гуанпо производил впечатление умного, приветливого и обаятельного человека. Он долго беседовал с нами. Рассказывал о строительстве Храма и Института, с большим уважением отзывался о Рерихах, подарил книжку о монастыре.
Прощаясь, мы хотели узнать, как нам найти место, где в последнее время жила вместе со своим старшим сыном Юрием - Елена Ивановна Рерих. Но он этого не знал.
КТО ИЩЕТ, ТОТ ВСЕГДА НАЙДЕТ
Мы покинули монастырь с намерением во что бы то ни стало отыскать в Калимпонге дом, в котором Елена Ивановна провела последние годы своей жизни.
Он должен был находиться где-то рядом с монастырем. У нас была фотография этого дома. Спускаясь вниз по горной дороге, мы расспрашивали всех местных жителей, попадавшихся нам навстречу, но никто из них не мог ответить на наш вопрос. Почти смирившись с мыслью, что нам не удастся найти этот дом, мы устало брели по дороге, любуясь потрясающей красотой и величием Гималаев.
Неожиданно справа от дороги увидели небольшой, аккуратный домик с палисадником, на веранде которого за столиком пила чай пожилая чета англичан.
На наш вопрос: «не знают ли они, где находится…», -
они, переглянувшись, промолчали, а затем предложили выпить с ними чаю. После спокойной беседы, когда мы уже хотели попрощаться, пожилая лэди сказала, что их фамилия Гамильтон, что они знают, где находится дом, который мы ищем и, мало того, ее муж является хранителем этого дома, у них есть ключ, и они сейчас проведут нас туда.
Буквально через десять минут мы оказались около высокого, каменного забора, за которым виднелась черепичная крыша дома.
«Сэр Гамильтон» открыл ключом ворота и пропустил нас во двор. Затем он заволновался, сказал, что должен вернуться, чтобы взять еще какие-то ключи, или завести машину - точно не помню, т.к. это меня уже как будто не касалось.
Татьяна отправилась вместе с ним, а я осталась стоять одна, как зачарованная на дорожке палисадника, рядом с домом.
Должна отметить, что соприкосновение с Тонким Планом все это время было настолько близким и ощутимым, что не заметить этого, или просто отмахнуться было бы недопустимо.
Дело в том, что накануне, когда во время восхода солнца я сидела на ступенях ступы в монастыре и медитировала - вновь «снизошли» ко мне слова от Елены Ивановны, которые я восприняла, как строки из каких-то стихов:
«… Я лепестками роз у ног твоих тропу укрою…»
И вот, я стою одна на тропе к дому, в котором она провела последние годы своей жизни, и вся тропа у ног моих густо покрыта розовыми лепестками роз.
«Откуда их так много?», - подумала я и подняла голову вверх. Справа от меня росли какие-то высокие, незнакомые мне деревья, похожие на кипарисы. Они были сплошь покрыты крупными, розовыми розами. Я наклонилась, зачерпнула в ладони лепестки и пошла вперед по тропинке, которая огибая дом, уходила вверх, вправо открывая взору ослепительный вид на горы. «Неужели Канченджунга?» - подумала я.
Пространство, открывшееся предо мной, было столь загадочно-прекрасным, что воспринималось воистину, как иное измерение.
«Так вот почему Елена Ивановна после ухода из жизни Николая Константиновича, переехала жить сюда, - подумала я. Такое место мог указать только Учитель». И еще я подумала, что в п е р в ы е в жизни я вижу м е с т о, где я хотела бы остаться навсегда.
Гамильтон и Татьяна вернулись, и мы вошли в дом. Внизу был просторный холл с камином, ковром, мягкой мебелью.
Мы поднялись на второй этаж. Здесь все было предельно скромно и очень напоминало дачные домики на Юрмале, в которых мне с детства приходилось проводить лето.
Личную комнатку Елены Ивановны можно было назвать мансардой, т.к. один угол потолка был скошенным. Небольшой письменный стол, рядом – печатная машинка. Здесь она работала. Но назвать кабинетом это помещение было трудно.
Все комнаты дома находились в образцовом порядке, но чувствовалась какая-то выхолощенность, видно было, что в доме давно никто не живет.
На стенах не было ни одной картины или, хотя бы литографии с картин Н.К. Рериха. Это казалось странным и огорчало. Гамильтон пояснил, что дом давно является офисом какой-то германской фирмы.
Мы были очень благодарны Гамильтонам. Они не только показали нам дом, но еще и довезли нас на своей машине до центра Калимпонга.
В своем описании я подробно останавливаюсь на мелочах, которые для меня имели совсем не мелочное значение.
Конечно, я задавала себе вопрос, - почему так сокровенно ощущала я ступу на месте кремации Елены Ивановны, или дом, в котором она жила в последние годы? Ведь подобные ощущения можно переживать, только при посещении дорогих мест, связанных с детством, или с мгновениями любви и счастья.
Я не находила ответа и объяснения эмоциям своей Души, но меня это особенно не беспокоило. Все было так, как было.
Где бы я не оказывалась в Индии - я не хотела что-то п о л у ч и т ь. Но получала т а к м н о г о бесценного в своих ощущениях, что переживала это, как счастье и как чудо.
У меня также не было ощущения, что я могу кому-то что-то д а т ь, не было намерений что-то преобразовывать, кого-то «осчастливить» своим присутствием, кого-то поучать.
Но чувства «х о ч у у в и д е т ь , х о ч у п о м о ч ь», безусловно во мне присутствовали. И некоторые вещи в этом плане происходили как бы сами собой.
Я следовала внутреннему Зову и через меня что-то проявлялось, доставляя мне радость, несмотря на все трудности пути.
«ДАРДЖИЛЛИНГ, ДАРДЖИЛЛИНГ - ТЫ ДУМ СОКРОВЕННЫХ МОЛЧАНЬЕ".
Мы сидели на автобусном вокзале в Калимпонге, собираясь вернуться в Калькутту. Было душно и жарко. Возвращаться не хотелось. Хотелось - выше! А выше - был Дарджиллинг. И мы поменяли маршрут.
Автобус на Дарджиллинг, в котором мы оказались, полз в горы тяжело и медленно. Он был до такой степени набит людьми, что многие сидели даже на полу. По мере подъема, некоторых стало тошнить. Высота была большой, воздух разряженным. Но мы с Татьяной почему-то выдерживали. Ослепительная красота Гималаев, которую можно было созерцать через окно - завораживала и поглощала, полностью отвлекая от обстановки в автобусе.
Мы не имели никакого представления о городе Дарджиллинге, поэтому, где нас высадили из автобуса, там мы и стали искать гостиницу, т.к. уже вечерело.
Для чего мы сюда приехали, - тоже было не совсем ясно. Единственное, что мне очень хотелось, - это увидеть гору Канченджунгу.
Гостевых домов в этом месте было много, все они имели свои красивые названия. Их вывески можно было увидеть издалека. Мы поднялись к гостинице с названием «Горный принц», но дом оказался заколоченным. Побродив немного и изрядно устав, увидели гостиницу с названием «Сладкий домик». Сразу представив себе горячий чай со сладкими пирожными и, решив, что это то, что нам нужно, мы смело переступили порог. Однако быстро поняли, что «Сладкий домик» имеет совсем иное предназначение. Долго смеялись над собой.
Вечерело, становилось холодно, усталость давала о себе знать, а мы все еще не определились с ночлегом.
Помню, я задумчиво произнесла вслух:
«Мне сейчас все равно, где переночевать, лишь бы комната, в которой мы остановимся, была вся белая, и через окно была бы видна Гора Канченджунга».
Не зря говорят, что мысли порой материализуются.
Женщина, стоявшая у порога небольшого, каменного дома, видимо уже заприметившая нас, позвала нас и сказала, что у нее есть свободная комната, которую она может сдать. Цена была вполне подходящей, и мы согласились.
В прихожей сидела группа молодых иностранцев, очевидно туристов. Они грели руки над каким-то примитивным устройством с горячими углями.
Хозяйка открыла перед нами дверь и впустила в абсолютно белую комнату, в которой не было ничего, кроме двух, белых кроватей. Через огромное окно во всю стену, - открывался вид на Канченджунгу! Поверить в это было трудно. Но так было!
Каждое Ч у д о, даже самое маленькое, рождает восхитительный всплеск эмоций, подобный живительному нектару. И как это чудесно, что в жизни существуют Чудеса!
Лично во мне, любое соприкосновение с чудом рождало еще тихое, благодарное и реальное о щ у щ е н и е п р и с у т с т в и я рядом У ч и т е л я.
Было по-настоящему холодно. Высоко в горах холод какой-то особенный – «космический». Днем - жара, а вечером - холод.
Я пошла искать хозяйку, чтобы попросить горячего чаю, или, хотя бы кипятку. Заглянув на кухню, увидела там огромное количество людей самого разного возраста. Старики, дети, взрослые расположились на столах, на подоконнике, на полу. Как говорится, «яблоку негде было упасть». Я в смущении прикрыла за собою дверь. Было ясно, что это многочисленная семья хозяйки. Очевидно, сдавая комнаты, сами они перебивались на кухне.
Проснулись мы очень рано. Начинался рассвет. Что - то у нас с Таней не ладилось. Она простудилась, чихала, кашляла, сердилась. Я, не сдержав раздражения, выскочила на улицу, чтобы успокоиться.
На протяжении всего пути мы не ссорились и старались не расставаться.
В чужой стране, не зная языка и обычаев, без документов, оставаться одной было небезопасно.
Я вышла из дому с намерением просто немного подышать свежим воздухом, однако, магия гор подействовала безотказно.
Вокруг не было ни души. Город еще спал, но небо уже порозовело. Необычайная тишина, гигантские деревья, сказочная панорама гор, - все это будто околдовало меня и я тихо пошла вверх по широкой дороге. Через какое-то время, услышала за собой шаги. Сзади шел мужчина. Стало не по себе. С одной стороны дороги высился крутой склон, заросший деревьями, с другой – обрыв. Поворачивать назад было бесполезно. Будь что будет! К моему удивлению мужчина вскоре исчез. «Наверное, повернул назад»,- подумала я.
Оставшись одна и полностью успокоившись, я продолжала идти вперед и вверх. Вдруг надо мной, со стороны крутого склона раздался сильный шум. Решив, что это камнепад, я буквально вжалась спиной в крутую стену горы. И тут, как будто в фантастической сказке, из горы, прямо передо мной возник конь, а вслед за ним - второй. Не понимая, что происходит, я «окаменела» и только испуганно вращала глазами. Кони же, то ли не замечая меня, то ли не обращая внимания, спокойно пошли по дороге вниз. Когда они исчезли из виду, я естественно захотела понять, каким образом они проявились передо мной. В том месте, где они вышли на дорогу (не более пяти метров от меня) росли кусты. Раздвинув их, я увидела приоткрытую калитку, от которой вверх, круто в горы шла тропа. Значит по ней они и спустились. Все стало ясно. Никакой фантастики!
Однако, сокрытая в кустах калитка! Я не могла оторвать от нее взор. Такие бывают только в волшебных сказках. Толстая, тяжелая, потемневшая от времени, она была вся в каких-то узорах, знаках, иероглифах. «Ей не менее трехсот лет», - подумала я и в следующий момент поняла, что о н а м н е п о к а з а н а, что я должна пройти через нее и следовать по тропе вверх.
А как- же Таня? Я повернула назад, почти бегом вернулась к дому и все ей рассказала. Она быстро оделась, и мы вдвоем поспешили к калитке. На пути одновременно увидели красивый камень. На нем были знаки. Сразу поняли - от Учителя! Ведь Дарджиллинг - «Место Обитания» Э л ь – М о р и и.
Мы прошли через калитку и поднялись по тропе высоко. Я не стану описывать подробно детали того, с чем мы соприкоснулись, по двум причинам. То, что раскрывается порой внутреннему взору и осознанию «трудно осознаваемого» - передать в словах почти невозможно, а исказить - недопустимо.
К тому же мне хочется сфокусировать воспоминание на моменте, главном для меня, так как он касался Х р а м а С в е т а.
Мы довольно много времени провели наверху, но вот подошли к месту, где тропа, вдруг, обрывалась. Мы замерли. Перед нами раскрылся необозримый простор Гималаев.
В это мгновение нас накрыло густое, белое облако, такое густое, что стоя рядом, мы совершенно не видели друг друга.
В состоянии странного умиротворения я, вдруг, отчетливо поняла, ч т о должна делать.
Именно в этом месте, в это время, через меня был раскрыт еще один Ф о к у с Х р а м а С в е т а в Г и м а л а я х.
Покидая Дарджиллинг, мы спускались вниз на том же автобусе, что привез нас сюда. Не отрывая взгляда от окна, я вновь "растворялась" в необычайной красоте Гималаев. Пережитые впечатления и эмоции обволакивались музыкой, облекались в слова рождающейся в Душе песни :
В лучах восходящего Солнца плывут Вершины Святой Канченджунги.......... ..................................................................... На горном уступе вершится в тиши Храм Света из Духа Жемчужин....... .. .....................................................................
Даджиллинг, Дарджиллинг - ты струн переливов звучанье,
Дарджиллинг, Дарджиллинг - ты дум сокровенных молчанье...............
......................................................................
* * *
ПРОЯВЛЕННОЕ, НО НЕЗАВЕРШЕННОЕ
Из Дарджиллинга мы вернулись в Калькутту, в Миссию Рамакришны.
Мои документы были готовы. Виза кончалась. Нужно было возвращаться в Дели, а затем - домой.
Наступил последний вечер в Миссии Рамакришны. Перед сном мы отправились поужинать в большую, светлую столовую, где собирались все «обитатели» Миссии. Неожиданно вслух было объявлено распоряжение Свами Локешварананды, что этот ужин посвящается нам. Может быть, здесь был обычай - так провожать гостей, но это было очень приятно.
После ужина мы оказались в одном лифте со Свами Локешваранандой. Он поднял руку и с улыбкой погладил меня по голове, как ребенка. На душе стало спокойно и тепло, как в детстве.
Утром следующего дня мы покинули Миссию Рамакришны.
Вернувшись в Дели, за два дня до вылета в Москву узнали, что за время нашего пребывания в Индии, билеты на самолеты подорожали, и мы должны сделать доплату к имеющимся у нас авиабилетам.
Для нас это было неприятной неожиданностью, т.к. в наших кошельках было пусто. Мы не могли себе позволить купить даже пустячные сувениры.
«Не посещать магазины и ничего не покупать» - такова была Установка от Учителя перед поездкой в Индию.
У меня была и своя установка –
«не занимать ни у кого и не просить!». И я старалась ее не нарушать. Мы задумались, - как же нам решить проблему?
Выручил профсоюз, существовавший в Посольстве. Нам не только сделали доплату к авиабилетам, но еще подарили на прощание - сказочное путешествие на посольской машине в «сказочные места».
Увидеть Тадж-Махал, Бахаистский Храм-Лотос, побывать во Вриндаване - это было моей, казалось бы неосуществимой мечтой, которую я никому вслух не высказывала и, вдруг, - она так неожиданно осуществилась!
Воистину - Индия полна чудес!
Мы пробыли в Индии два месяца.
Событий, впечатлений, переживаний было очень много.
Казалось, что они не связаны между собой.
Но когда появилось время отсмотреть все и подвести итоги, то трудно было не заметить, что события, проявившиеся через Храм Света, в Индии представляют собой как бы звенья единой цепи.
И начались они с того, что в Гималаях, в Наггаре, в наступившем Новом 1 9 9 2 году -
- Вместе с В е с т ь ю о Х р а м е С в е т а, были «З а ж ж е н ы О г н и У р у с в а т и».
- Затем в Наггаре, над Институтом «Урусвати» был раскрыт Ф о к у с Х р а м а С в е т а - и, вслед за этим, проявлена Программа Преображения «С е м ь с т у п е н е й к Х р а м у С в е т а».
- Далее, в Миссии Рамакришны - ХРАМ СВЕТА становится М е ж д у н а р о д н ы м, и в Международном Храме Света возрождается - Г и м а л а й с к о е Р е р и х о в с о е О б щ е с т в о.
И, наконец, в Дарджиллинге, в Гималаях раскрыт - еще один Ф о к у с Х р а м а С в е т а !
В тихую минуту раздумий и созерцания изумительно прекрасных вершин Канченджунги, осознала я всю п о л н о т у миссии, выраженной в словах:
«В Новый Год – з а ж е ч ь О г н и У р у с в а т и»!
Вначале для меня это означало только - во что бы то ни стало, оказаться в Индии, добраться до Института Гималайских исследований «Урусвати» в Кулу-Наггаре и в наступившем Новом 1992 году осветить это место огнями - живым А г н и!
Это было выполнено. Но это была «земная программа».
Однако, все мои действия в Программах Храма Света были связаны с изначальной Миссией - «Осуществить П о ц е л у й З е м л и и Н е б а», т.е.- соприкоснуть их энергии.
В данном же случае слово «У р у с в а т и» было не только духовным Именем Елены Ивановны Рерих, не только названием Института Гималайских исследований, Но !!! - это было еще и название Утренней Звезды - ( Венеры.) Моей Звезды !
Поэтому нужно было зажечь не только живые огни на особом месте в Гималаях, но и пропустить звездный Свет, т.е. - Огни Звезды «Урусвати».
А для этого необходимо было раскрыть Фокусы Храма Света. И это было тоже сделано.
И вновь на память пришли изначально принятые Свыше Слова : «Х р а м С в е т а - как Приемник и Излучатель Света С о л н ц а и Света З в е з д».
Лично для меня понятие «Наследие Рерихов» почему-то было связано со словом «У р у с в а т и», которое я ощущала звездным ключом к пониманию слова «Н а с л е д и е» -
«Н а с л е д и е А г н и », «Н а с л е д и е С в е т а» - это то, что мы должны принять в наше время как э с т а ф е т у, как горящий Факел, переданный из рук - в руки.
* * *
Однако Программа Храма Света этим не кончалась. Энергии Света, раскрытые и принятые нами в Гималаях должны были быть перенесены на Алтай.
Прекрасны Слова «Радужный мост». Не менее прекрасны и слова «Мост Света».
Также, как «Олимпийский огонь», или «Святой Огонь» переносится обыкновенными людьми с одного места на другой, также и Свет Гималаев должен был быть перенесен на Алтай.
И мы знали, что сразу по возвращении из Индии нам предстоит Путь на Алтай.
* * *
Почему-то сознание спокойно относилось к осуществлению этого «фантастического сценария реальной жизни».
Возможно от того, что наши действия были абсолютно бескорыстными, а значит - свободными, а, возможно, от того, что мы постоянно чувствовали рядом с собой - Высшее Присутствие.
* * *